Скандинавские сказания о богах и героях - Страница 75

— Сейчас, король, — промолвил Эгил.

Он взял лук, прицелился под левую руку брата и выстрелил. Его стрела пробила бычий пузырь, который Велунд прижимал к телу, и кровь из него вылилась на землю.

— Он ранен, он ранен! — радостно закричал Нидгод и, вскочив на коня, поскакал вслед за кузнецом, однако нашел на земле только один пробитый стрелой бычий пузырь.

Догадавшись, что его провели, король приказал слугам схватить Эгила, но и тот тем временем уже успел скрыться.

А Велунд летел все дальше и дальше и наконец добрался до острова Мен и там опустился во дворе своего старшего брата, Слагфида, который принял его с большой радостью.

Через неделю к ним присоединился и Эгил, благополучно бежавший из Швеции на рыбачьей лодке.

Все три брата жили дружно и весело. Слагфид пахал землю, Эгил охотился, а Велунд ковал для них оружие и инструменты.

Прошло два года. Король Нидгод умер, и на престол взошел его племянник, человек добрый и справедливый. Узнав об этом, Велунд снова приехал в Швецию, и новый король не только отдал ему жену и сына, но и вернул его меч Мимунг, хотя Велунду он был уже не нужен.

Молодой кузнец, которого никогда не прельщала воинская слава, предпочитал ей свой молот и свое замечательное искусство. С ними он жил долго, безбедно и счастливо до глубокой старости, они же снискали ему любовь и уважение его народа.

Послесловие

Отвесные скалистые берега, изрезанные многочисленными узкими заливами — фиордами, горы с вечными ледниками, густые смешанные леса и лишь кое-где небольшие полосни одиноких пашен — такой была когда-то Скандинавия, суровая, но прекрасная в своей своеобразной дикой красоте, родина такого же сурового и столь же красочного мифологического эпоса, относящегося к числу самых замечательных и самобытных поэтических памятников европейского средневековья.

Вся жизнь древнего скандинава проходила в жестокой и упорной борьбе с природой. Каменистая, малоплодородная почва Швеции и Норвегии плохо поддавалась сохе и мотыге пахаря, а холодные ветры и ранние заморозки подчас губили на корню весь урожай, что влекло за собой трудную, тяжелую зиму. Еще тяжелее доставалось в зимние месяцы рыбакам, вынужденным сражаться с бурями и шквалами коварного северного моря.

И люди с нетерпением ждали весны. Они ждали тепла и света, с которыми кончались все их невзгоды. Они с тревогой следили за тем, как все ниже и ниже склоняется к горизонту солнце. «Кто знает, — думали они, — быть может, придет и такой день, когда оно скроется навсегда. Ведь есть же далеко на севере страна вечной ночи. А не будет солнца — не будет и жизни».

Этот страх побуждал пахаря, рыбака и охотника делать зарубки на скалах, которыми он отмечал высоту солнца. Этот страх побуждал его каждый раз торжественно отмечать день 25 декабря — день зимнего солнцеворота, впоследствии переделанный церковью в праздник рождества.

Не мудрено, что тема извечной борьбы между враждебными и благодетельными для человека силами природы легла в основу и большинства мифологических легенд народов Скандинавии.

Как и многие другие народы древности, первобытные скандинавы обожествляли окружающий их мир, усматривая в каждом природном явлении вмешательство каких-то необыкновенных, могущественнейших существ, злых или добрых, в зависимости от того, вред или пользу приносило им это явление. Сама борьба между отдельными стихиями воспринималась ими как столкновение этих существ, из которых одни выступали как защитники людей, а другие — как их враги. Однако, если в греческом эпосе вся власть над силами природы целиком и полностью объединялась в руках богов-олимпийцев, которые то обрушивали на головы прогневавших их нечестивцев всевозможные стихийные беды, то щедро награждали отдельных своих любимцев, в мифологии Скандинавии носителями злого начала являются великаны Гримтурсены, символизирующие две наиболее грозные стихии — мороз и огонь. Им противопоставлены боги Асы, олицетворение тепла и света, создатели солнца и других небесных светил.

Между богами и великанами идет непрерывная жестокая война за власть над землей, война, которая должна закончиться гибелью как тех, так и других. Эпизодам этой войны и ее главному герою, богу грома, рыжебородому богатырю Тору, и посвящено большинство мифологических легенд Скандинавии.

Тор — одно из древнейших и в то же время наиболее красочных созданий народной фантазии. Нет сомнений, что когда-то именно он, а не Один, был главным богом в Скандинавии.

Сын богини земли Йорд, Тор, — типично крестьянский бог, отсюда и его смертельная вражда со злейшими врагами земледельцев-пахарей, с великанами Гримтурсенами, и отвращение к войнам между самими людьми, в которых он никогда не принимает участия. Бог грома и ездит не на коне, как все остальные Асы, а в колеснице, запряженной парой обыкновенных деревенских козлов. В исполинской, все сокрушающей силе Тора есть нечто от неисчерпаемой мощи создавшего его простого народа, так же как и в известном персонаже русских былин Микуле Селяниновиче, котомку которого не смог поднять даже Илья Муромец. Понятно, что и сама старость в образе старухи Элли оказывается не в состоянии положить бога грома на лопатки. Тор немного простоват, но вместе с тем ему присуща чисто народная хитрость. Вспомним, как ловко он провел мудрого гнома Альвиса, который навязывался ему в зятья.

Любовь к Тору в Скандинавии была столь велика, что переселенцы из Швеции и Норвегии, отправляясь в другие страны, брали с собой его изображение, чтобы водрузить его на месте своего нового жилища, а в Норвегии и по сей день бытует поговорка: «Если бы не было Тора, тролли уничтожили бы весь мир».