Скандинавские сказания о богах и героях - Страница 21

Тем временем верный слуга Тора с мечом в руке бесстрашно бросился на Моккуркальфи. Их схватка продолжалась также недолго. Глиняный исполин с кобыльим сердцем, едва увидев бога грома, задрожал как осиновый лист и после двух-трех ударов Тиальфи рассыпался на куски. Шум от его падения был слышен во всем мире и так перепугал жителей Йотунхейма, что они разбежались по своим домам и целый день боялись оттуда выйти.

Покончив с противником, Тиальфи поспешил на помощь своему господину и попытался скинуть ногу Грунгнира с его горла, но она была так тяжела, что он не мог сдвинуть ее с места. Отважный юноша не растерялся. Он вскочил в колесницу Тора и, помчавшись на ней в Асгард, привез оттуда Одина и всех остальных богов. Асы дружно схватили ногу великана, однако поднять ее оказалось не под силу даже им.

Ужас наполнил сердца богов: они считали Тора погибшим, и даже сам Один растерялся, не зная, как ему спасти своего старшего сына.

Неожиданно позади Асов послышались чьи-то тяжелые шаги. Они обернулись и увидели, что к ним подходит какой-то рослый, широкоплечий богатырь с круглым детским лицом и большими темно-синими глазами.

— Скажите, где и как мне найти моего отца? — спросил он богов.

— А кто твой отец? — в свою очередь спросил его Один.

— Мой отец — бог грома! — гордо ответил богатырь. — Я его сын Магни. Три дня назад я родился, а сегодня утром узнал, что он должен сражаться с великаном Грунгниром, и теперь спешу к нему на помощь.

Боги удивленно переглянулись.

— Грунгнир уже мертв, — сказал Тир, — а твой отец лежит под ним без сознания, и мы не можем его освободить.

— Вы не можете его освободить? — рассмеялся Магни. — Да ведь это очень легко.

С этими словами он нагнулся, взял ногу Грунгнира и как перышко скинул ее с горла Тора.

Тор сейчас же вздохнул и открыл глаза.

— Здравствуйте, отец, — сказал Магни, наклоняясь к богу грома и помогая ему встать на ноги. — Как жаль, что я опоздал! Приди я часом раньше, я бы убил этого великана ударом кулака.

— Ты молодец! — воскликнул Тор, горячо обнимая сына. — И ты не останешься без награды. Я дарю тебе Гуль-Аакси, вороного жеребца Грунгнира, который мало чем уступает даже Слейпниру.

— Нехорошо дарить сыну великанши такого прекрасного коня! — проворчал Один.

— А разве лучше пить с великаном за одним столом? — насмешливо спросил бог грома.

Но он не дождался ответа.

Боги усадили раненого Тора в его колесницу и отправились в обратный путь.

С той поры прошли века, но и сейчас повсюду в мире можно найти кремни, осколки дубины Грунгнира, а на востоке, в стране великанов, все еще возвышается глиняная гора — все, что осталось от Моккуркальфи, исполина с кобыльим сердцем.

Осколок дубины Грунгнира по-прежнему сидел во лбу Тора, причиняя ему большие страдания. Чтобы помочь раненому, Асы позвали к нему волшебницу Гроа, жену знаменитого героя Аурвандиля, который уже больше года назад отплыл в Нифльхейм и о котором с тех пор не было ни слуху ни духу. Гроа сейчас же пришла и стала произносить над богом грома свои заклинания. Вскоре кремневый осколок задвигался и стал выходить наружу. Почувствовав, что мучившая его боль утихла. Тор с благодарностью взглянул на волшебницу.

— Послушай, Гроа, — сказал он, — я вижу, что ты печальна и знаю почему. Ты думаешь, что твой муж находится в Нифльхейме, в плену у снежных великанов, но это не так. Десять дней назад я был там и после долгого и упорного сражения освободил Аурвандиля из плена. Я посадил его в корзину, взвалил ее на плечи и, перейдя вброд все двенадцать потоков Эливагар, вынес его из царства туманов. Твой муж уже давно был бы дома, если бы не хромал: пока я его нес, Аурвандиль отморозил себе на правой ноге большой палец, да так сильно, что он отвалился.

Слезы радости хлынули из глаз Гроа, и она от волнения забыла все свои заклинания. Напрасно сидела она потом несколько дней у постели бога грома — волшебные слова уже никогда больше не пришли ей на ум, и небольшая часть осколка так и осталась во лбу Тора. Там она находится и по сей день.

Тор в гостях у Гейрода

Пока Тор залечивал свою рану, а остальные боги за ним ухаживали, Локи, скучая, бродил по Асгарду, не зная, какую новую проказу ему придумать. Наконец он пришел к Фрейе и попросил у богини любви еще раз одолжить ему ее соколиное оперенье.

— Я хочу слетать в Йотунхейм, — сказал он, — и посмотреть, что замышляют против нас великаны.

Добрая Фрейя редко отказывала кому-нибудь в любой просьбе, и спустя каких-нибудь полчаса Локи уже летел на восток, по направлению к стране великанов.

Величайшим князем Гримтурсенов после Грунгнира был великан Гейрод. Почти столь же могучий, как и властелин Каменных Гор, он был намного умнее и хитрее его, а кроме того, имел трех дочерей, каждая из которых почти не уступала ему в силе.

На крышу его замка и опустился Локи, прилетев в Йотунхейм. Некоторое время он сидел там спокойно, разглядывая бродивших по двору слуг, но потом это ему надоело. Тогда он засунул голову в печную трубу и принялся кричать, подражая голосам различных зверей и птиц, и при этом так громко и так пронзительно, что Гейрод, который в это время обедал, бросил есть и в страхе выбежал во двор.

Увидев на крыше своего замка огромного сокола, он позвал одного из слуг и приказал ему поймать дерзкую птицу.

«Ладно, ладно, — подумал Локи, видя, как слуга великана с трудом лезет на крышу. — Старайся, старайся, мой милый! Я подпущу тебя совсем близко, а потом взлечу под самые облака».